Христианство для Ницше — лишь один из многих феноменов во всемирной истории. Ис¬торию в целом он не склонен воспринимать как некую завершенную картину. Однако, пытаясь проследить возможный путь становления вы¬сшего человеческого типа, он все же рассматри¬вает ее как целое. Тогда вся история предстает перед ним как некий переходный период, по окончании которого из человека должен пол¬учиться более-чем-человек. Нынешняя эпоха — эпоха нигилистического кризиса; человечеству необходимо пройти через нигилизм, в котором таится величайшая опасность, но и открывается величайшая возможность нашего времени.
В этом историческом целом христианство представляется Ницше однажды свершившимся роковым несчастьем, вследствие которого люди изолгались и испортились. Лишь сегодня мы до конца изживаем христианство, лишь сегодня не¬которые из нас видят его насквозь вместе с ан¬тичностью, из которой оно выросло. Сейчас мы переживаем единственный и неповторимый ис¬торический момент. Дело в том, что сейчас мы еще обладаем полнотой знания о прошлом, ко¬торое забудется, как только будет окончательно изжито. "Окидывая взглядом мировую историю, мы можем увидеть, что история христианства на земле — одна из ужаснейших частей истории... А с христианством в нашу нынешнюю эпоху ворвалась и античность; как только уйдет христианство, уйдет и понимание античности. Сей¬час лучшее время, чтобы узнать и понять все; с одной стороны, ни один предрассудок не застав¬ляет нас больше становиться на сторону христи¬анства, а, с другой стороны, мы еще способны понять его и в нем — античность..." (X, 403). Тут Ницше доходит до того, что в своей трепетной заботе о будущем превозносит даже нашу эпоху — эпоху глубочайшего падения человека: "Мы живем в срединной точке человеческой истории: это величайшее счастье" (XII, 209).
Далее, в этот поворотный момент мировой истории христианство представляет для Ницше наиважнейший объект наблюдения, на котором можно и нужно изучать общие закономерности и принципиальные связи человеческого бытия: изучать действие бессилия, когда оно в своем ре-ссантименте, одушевляясь волей к власти, ста¬новится силой духовного творчества; издать сублимации извращений и всевозможные виды духовного напряжения; изучать возможности безусловной правдивости; изучать священника как особый тип человека; изучать разные мето¬ды овладения душами, технику прозелитизма и т.п.
В изучении всех этих возможностей челове¬ческой природы ему помогает сравнение. Сила и бессилие, жизненный упадок — декаданс — и подъем, господа и рабы, священство и нигилизм — это можно найти повсюду. И вот Ницше при¬нимается сравнивать аналогичные феномены в буддизме и исламе, в классической античности и в законодательстве Ману. И в каждом случае он обнаруживает ложь. Это наводит его на мысль построить классификацию, опираясь на такое различение: ради чего лгут в каждом дан¬ном случае и к чему эта ложь приводит впос¬ледствии. Таким путем он надеется найти кри
терии, позволяющие отличить здоровую, конст¬руктивную, творческую ложь от лжи разруши¬тельной, свойственной христианству. Содрога¬ясь от отвращения и ужаса и заставляя содро¬гаться читателя, Ницше показывает, как христи¬анство свело на нет все, чего удалось добиться греческой античности; как христианство сокру¬шило великую Римскую империю; уничтожило завоевания ислама; как европейский Ренессанс — это великое возрождение Настоящего Чело¬века — кончилось ничем по вине Лютера.
Все эти наблюдения должны послужить у Ницше одной-единственной цели. Христианст¬во подготовило такие условия, в которых, руко¬водствуясь христианством же воспитанными мотивами и только в один определенный мо¬мент, а именно, когда само христианство будет испускать свой последний вздох, человечество может совершить уникальный рывок вперед; ко¬нечно, если оно правильно воспользуется усло¬виями и точно вычислит момент. Итак, сегодня, согласно Ницше, наступает поворотный пункт всех времен, когда нам предстоит не только об¬легчить страдания корчащегося в муках ниги¬лизма человечества, но впервые обозначить воз¬можность достижения высочайшей цели челове-ческого бытия. Имея в своем распоряжении точ¬ную картину о ходе вещей в прошлой истории, мы можем начертить столь же точный план вы¬ращивания высшей породы людей на будущее Ко всем периодам мировой истории следует, со¬гласно Ницше, обращаться с одним вопросом: как повлияли данные исторические события или условия на формирование определенного чело¬веческого типа? То, что было до сих пор рядом счастливых случайностей и удачных совпаде¬ний, в результате которых появились исключе¬ния — великие люди, то должно стать отныне содержанием целенаправленного управления историей со стороны человека. Если мы будем знать, что получается из человека под влиянием такого селекционного фактора как христианство, мы сможем подойти к ответу на вопрос: что во¬обще может получиться из человека? Всемирно-исторический смысл событий показывает нам результаты случайного отбора и тем самым учит нас отбору сознательному.
Вот почему Ницше провозглашает наше вре¬мя "моментом высочайшего самосознания" пе¬ред лицом совокупной истории человечества. Это Самосознание приведет возникающий те¬перь нигилизм к его логическому и психологи¬ческому завершению: его нужно осуществить вполне, довести до предела, чтобы изнутри него самого возникло новое, антинигилистическос движение. Все виды веры и религии с их послед¬ствиями, все современные идеалы с философи¬ями необходимо отбросить как опасные для жизни и основать на их обломках новое, жиз¬неутверждающее, поднимающее человека ввысь. а не тянущее его к гибели мировоззрение. А во¬оружившись этим новым мировоззрением он возьмет в свои руки всемирную историю и ста¬нет сам ее планировать.